Очерки.
Не выдуманные рассказы.
автор: Анатолий Лобода.
Трофей маршала
Это было в январе 1979 года.
Утром позвонили из обкома партии:
— Сегодня к вам, в Каменск, прибудет Москаленко. Примите по нысшему разряду. Старик любит охоту. Сделайте всё, что пожелает... С ним будут сопровождающие из Северо-Кавказского военного округа. Всё понятно?
Кравченко, первый секретарь Каменского горкома партии, хотел было кое-что уточнить. Во-первых, кто такой Москаленко? Во-вторых...
— Маршалы Советского Союза не каждый день приезжают даже в Ростов, не то что в Каменск. Доложите потом, — и положили трубку.
Кравченко тут же связался с военкомом и получил справку:
— Москаленко Кирилл Семенович — маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза. В войну командовал рядом армий. После — был командующим войсками Московского военного округа, главнокомандующим ракетными войсками стратегического назначения. Сейчас — инспектор министерства обороны — заместитель министра обороны, — доложил как по написанному военком Даньков.
— А сколько лет ему?
— Под восемьдесят. Одну минутку... с 1902 года. Николай Павлович, в Ростове маршал уже третий день. С инспекционной проверкой. Сейчас он в Новочеркасске, в училище связи. Потом — в Каменск...
— Почему мне не сообщил?
— Николай Павлович, самому только что позвонили. Я хотел было...
Кравченко связался с Глущенко, первым секретарем Каменского
райкома партии. Тот в курсе, ему тоже позвонили. И отт уже распорядился, чтобы в охотхозяйстве подготовились к встрече высокого гостя.
Погода — не из лучших. Морозец едва удерживал снег от таяния. Сизой завесой висел туман. А небо набрякшее, неприветливое.
С южной стороны послышался нарастающий гул моторов. Из низких облаков вынырнули один за другим три вертолета с красными звездами на бортах и зависли над площадкой охотхозяйства.
Когда унялся будоражащий всё вокруг, вздымающий снежную пыль грохот и замерли винты, из вертолетов стали выходить гости. Несколько генералов. Грузные, в высоких папахах... А вот и Москаленко. С маршальскими звездами на погонах. Коренастый, с простым лицом, в очках. И не подумаешь, что ему под восемьдесят.
Гостю преподнесли хлеб-соль. Он, как принято, отщипнул плетеную кромку каравая, мокнул в солонку, пожевал. Благодарно закивал, и старческое лицо растаяло в добродушной улыбке.Кравченко и Глущенко оказались рядом с Сабанееым, председателем облисполкома, прибывшим вместе с гостями.
— Какая программа? На сколько он?
Разговор в полшепота. Сабанеев пожимает плечами, мол, тут не я решаю.
— Товарищи, время обеда, — у Глущенко хорошо поставленный голос. — Как говорится, приглашаем гостей к столу...
— Потом, потом, — заокал маршал. — Прежде дело, охота...
Всё же усаживая маршала в машину, предложили ему бутерброд и чаю из термоса.
За рулем военкоматского «бобика» сидел горкомовский шофер Краснянский. Рядом — маршал. На заднем сидении — Кравченко, Глущенко. И еще егерь охотхозяйства, расторопный, бывалый, знающий обхождение с высоким начальством. В руках у него ружье с оптическим прицелом и полевой бинокль.
— Товарищ маршал, — Кравченко еще робеет, — можно... ехать?
— Трогай, — Москаленко откинулся на сидение. — Поведайте, что за леса тут, какой зверь водится?
Машина шла вдоль просеки по накатанной узкой дороге. Свернула вправо, потом влево, объезжая сугробы. Наискось и поперек дороги виднелись стежки следов.
— Тут кабанья тропа, рассказывал егерь. — Видите? Их целая семейка...
— Не... Кабан нам не нужен, отозвался Москаленко. — Давайте выйдем, поглядим...
Мотор умолк, и стало тихо—тихо. Заснеженные сосны застыли в торжественном молчании. Пахло пресным, как после дождя, и хвоей. Дышалось легко-легко.
— Хорошо, — окая, произнес Москаленко. Ох как хорошо!
— Вон, вон олень, за сосной, - негромко воскликнул егерь, кинувшись за ружьем. — Товарищ маршал...
— Олень нам не нужен, - остановил его Москаленко. — Ищи сохатого... Лося!
Плутали по сосняку с полчаса. Доехали до границы с Тарасовским районом. Вернулись.
— Женя, сворачивай на опушку, — командует шофером егерь. — Туда мы возим сено... Лоси на кормежку приходят. Стоп! Выходим.
Заметно потемнело. Туман стал плотнее. Где-то рядом хрустнула ветка. Егерь приложил палец к губам. Потом показал на пригорок. Меж стволов видны были два лося. Егерь протянул Москаленко бинокль:
— Товарищ маршал, которого, правого или левого?
— Левого.
Москаленко поудобнее оперся локтями о капот «бобика», приладил ружье, поправил очки. Раздался выстрел.
Возбужденные, все бросились к пригорку. Снегу было выше щиколотки.
Мощный зверь лежал на боку. Голова дергалась, загребая рогами снег. Из раскрытой зубастой пасти вырывался хрип. Шея, куда попала пуля, кровоточила.
— Добейте, — переводя дыхание, отвернувшись, попросил Москаленко.
Когда всё было кончено, Москаленко снял папаху. Постоял. Откашлялся. Сорвал сосновую веточку и положил ее на рану.
Все эти несколько минут никто не проронил ни слова. И когда направились к машине, Москаленко сказал:
— Мне — голову сохатого. Остальное — куда положено... Понятно...
Когда подъезжали к базе охотхозяйства, разговорился Кравченко:
— Товарищ маршал, вот там, чуть ниже, река Северский Донец. За ней — город. Каменск называется. Знаете, в начале войны в Каменске размещался штаб Южного фронта.
— Вот как. Да, да, — отзывался уставший и сникший Москаленко.
— А заместителем начальника политуправления фронта тогда был Брежнев. Леонид Ильич...
— Да, да, — думая о своем, бормотал Москаленко.
Оживился он тогда, когда в Доме охотника, куда его повели, он увидел чучела волка, оленя, кабана. Искусно выполненные, они стояли как живые.
— Сделаем, товарищ маршал, голову сохатого... Как положено. И доставим вам в Москву, — заверили его.
Генералы курили, играли в бильярд. Настрой был остаться здесь на ночь.
— Возвращаемся сегодня, — сказал Москаленко. У меня дела. Порядок есть порядок.
Подали ужин. Все нахваливали шулюм. После чая, настоянного на травах, Москаленко размяк. Отяжелели веки. Потянуло в сон.
Кто-то дотронулся до старческого плеча:
— Товарищ маршал, может, все-таки останетесь... Номер готов. Отдохнете. К тому же погода нелетная.
— Военным погода не помеха, — словно стыдясь минутной слабости, Москаленко поднялся. Приободрился и, казалось, сбросил добрый десяток лет.
Срочно были вызваны вертолеты. И они взяли на борт гостей.
Анатолий Лобода "Каменские истории".
